Андреева Т.Е., к.ф.н., Стручков К.Н., к.ф.н.

ИГИиПМНС СО РАН,

г. Якутск

Проект «Электронный  эвенкийско-русский словарь»

В настоящей статье рассмотрены результаты исследования системы словообразования глагола в эвенкийском языке, проведенных впервые в секторе эвенкийской филологии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН в рамках проекта «Словообразовательный словарь эвенкийского языка. Глагол» (по Программе фундаментальных исследований Президиума РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России», направление 5 «Историко-культурное наследие в языках, литературах и фольклоре народов России» (чл.-корр. РАН Ромодановская Е.К.); предлагается проект нового специализированного словаря в эвенкийском языке (на материалах говора, положенного в основу эвенкийского литературного языка), приводятся примеры для этого словаря.  Имеющиеся лингвистические словари эвенкийского языка являются двуязычными, т.е. переводными, используемыми при изучении языка.

Ключевые слова: словообразование, лексико-словообразовательное гнездо, производное слово, мотивационные отношения, деривационные отношения.

Эвенкийский язык представляет собой, как и другие языки, сложную систему, внутри которой ее части постоянно взаимодействуют и не могут существовать автономно. Таковы звуковая организация языка, его лексика, его грамматика. Каждая из этих систем имеет свое собственное строение и деление. Частными системами  внутри грамматики можно назвать словообразование, морфологию и синтаксис.

Рассмотрим систему словообразования в эвенкийском языке — один из важнейших источников пополнения словарного запаса языка, один из главных путей образования новых слов. «Объектом изучения в словообразовании являются словообразовательно мотивированные слова, т.е. слова, значение и звучание которых обусловлены другими однокоренными словами»    «Исчерпывающее рассмотрение всех слов, имеющих более чем одну мотивацию, — задача словообразовательного словаря» (Грамматика современного русского языка.)

Действительно, термин «словообразование», принятый в языкознании, означает ряд разных явлений: структура слова, структурно-семантические связи между родственными словами и процессы возникновения новых слов. По своему значению это различные явления и обозначение их одним названием придает термину «словообразование» в некоторой мере условный характер. Эту условность термина, по мнению лингвистов, можно объяснить и двуплановостью  значения  отыменных глаголов, которые могут обозначать, с одной стороны, предмет, с другой стороны – его результат. Поэтому словообразование – процесс создания, образования нового слова и то, как слово образовано, из чего образуется. 

Неразграничение этих значений термина приводит к смешению диахронической и синхронической точек зрения на соответствующие явления языка.

Основная задача словообразовательного словаря эвенкийского языка  – отражение словообразовательной структуры эвенкийского слова (глагола). Составляемый словарь является словарем гнездового типа, так как в качестве основной единицы здесь выступают целые гнезда слов, т.е. слова, «происходящие от одного корня». Этот термин понимается и как этимологическое гнездо, и как «современные морфологические группы слов, но этимологически также связанные между собой». Это позволит охватить словообразовательные гнезда. В словообразовательных гнездах структурные связи опираются на семантические признаки.

Для решения поставленной задачи  необходимо было решить вопросы о составе словаря, принципов отбора слов. Были определены границы лексики, включаемой в словарь. Он охватывает достаточно обширный круг лексики современного эвенкийского языка – включает все словарные единицы, которые являются показателями эвенкийского словообразования: общеупотребительную лексику и некоторые терминологические слова, новые слова, историзмы, диалектные слова, отдельные  типы наречий, формы оценки прилагательных, существительных,  этнонимы и названия жителей стран, слова с нулевой «производительностью»  и некоторые  другие разряды слов.

Новизна. Имеющиеся словари эвенкийского языка отражают материальную и духовную деятельность эвенков, уровень развития общественного устройства, науки, культуры и искусства, отражают состояние лексики современного эвенкийского языка, с достаточной полнотой представляют лексико-семантическую систему современного языка эвенков. Впервые в тунгусоведении разрабатывается словообразовательный словарь эвенкийского языка. В таком словаре нуждается широкий круг читателей, интересующихся словообразованием, научные работники и аспиранты, изучающие различные теоретические и прикладные проблемы эвенкийского языка, преподаватели, учителя родного языка, которые могут использовать его в качестве справочного пособия. Отсутствие опыта и традиции затрудняет работу над созданием словообразовательного словаря, который был бы в состоянии удовлетворить все эти нужды. Однако имеется в нем острая необходимость и это в какой-то мере оправдывает такое «широкое» его назначение.

Значительное место вопросам словообразования отведено в работах известных тунгусоведов Г.М. Василевич, О.А. Константиновой, А.Ф. Бойцовой, Б.В. Болдырева, Н.Я. Булатовой, А.Н. Мыреевой, А.А. Бурыкина и др., однако, словообразование растворяется в морфологии, или сливается с этимологией. Специальных работ, посвященных словообразованию в эвенкийском языке, нет. Хотя важнейшие понятия теории словообразования – морфемный состав и словообразовательная структура слова –  рассматриваются в трудах тунгусоведов.

Словообразовательную систему эвенкийского языка, как и в других агглютинативных языках, можно представить как две большие подсистемы (Харанутова, 2011, с. 54). По мнению лингвистов, первую подсистему формирует совокупность словообразовательных типов всех частей речи в их взаимодействии и взаимоотношениях, вторую подсистему – совокупность  словообразовательных гнезд всех частей речи. Словообразовательные типы и словообразовательные гнезда представляют собой разнонаправленные классификации: в типе главное  аффикс, формант, в гнезде – корень. Исходя из этого, лингвисты приходят к выводу, что словообразовательную систему образуют две производные – корневая и аффиксальная. Они тесно взаимосвязаны между собой. Каждая подсистема характеризует специфику языковых отношений внутри системы, а также способы объединения и классификации производных слов. По мнению Харанутовой Д.Ш. «…словообразовательную систему надо рассматривать как корневую совокупность,  опираясь на перспективный подход» (Харанутова, 2011, с.56). В доказательство автор ссылается на точку зрения Ширшова И.А., который считает: «при корневом подходе в центре внимания оказывается не аффикс, хотя он присутствует в структуре производного слова, а корень. Аспект изучения производного слова меняется: на первое место выдвигается проблема словопорождающих возможностей именно этого корня. Ввиду индивидуального характера значения корня для нас важно выявить не то общее значение, которое вносит аффикс в производное слово, а то индивидуальное значение, которое формируется в словообразовательном акте и которым родственное слово отличается от другого» (Ширшов, 1999, с. 137). Совершенно очевидно, приходят специалисты к выводу, что при исследовании словообразовательной системы как корневой общности в перспективном аспекте, при построении типовой модели отношений «производящее — производное» словообразовательная система  предстанет как порождающий механизм.

Словообразовательные гнезда являются важной лингвистической классификацией словарного состава. Иерархическая организация по частеречной принадлежности (гнезда глаголов, гнезда прилагательных) и отнесенности к разным лексико-грамматическим и семантическим группам предопределяют системный подход к описанию словообразовательной системы в целом. Таким образом, исследование потенциальных возможностей каждой части речи в функции производящего позволяет представить словообразовательную систему любого языка, в том числе и эвенкийского, в перспективном аспекте (с. 58).

Из известных основных способов, используемых в разной мере в языках различных типов для выражения производных лексических и грамматических значений, в эвенкийском языке употребляются следующие: агглютинативная аффиксация, служебные слова, интонация, порядок слов. Имеет место также чередование звуков, сложение основ, редупликация, супплетивизм, которые, однако, играют довольно ограниченную роль и не могут считаться характерными для эвенкийского языка.

Агглютинативная аффиксация является для эвенкийского языка господствующей, она определяет специфику его морфологической структуры. При этом она не теряет ведущей роли и в случае применения одновременно каждого из остальных названных выше способов, которые обычно лишь способствуют главному.При этом аффикс, как правило, выражает в слове одно значение, например: в глаголе эмэ-ŋэты-в (я) должен приехать суффикс  —ŋэты  образует глагол долженствовательного наклонения, суффикс -в – личный глагольный суффикс .

Благодаря тому, что границы между отдельными морфемами обычно не нарушаются, в слове, как правило, легко выделяются все составляющие его морфемы.

Тунгусоведы выделяют базовые для эвенкийского глагола  категории времени, вида, наклонения, а также залоговые формы. Грамматические значения глаголов выражаются с помощью суффиксов, каждый из которых в глагольной структуре имеет свое определенное место:  в самом начале слова всегда стоит  корень, за корнем следуют словообразовательные, образуя основу слова; за основой следуют словоизменительные суффиксы (см. схемы).

Дуку    =      вкан      =       ча      =       в

     |            |                 |               |  

Основа       суф-с              суффикс    личный

слова,       побудитель-          прош.вр.        глагольный

совпадаю-   ного залога            изъявит-го   суффикс

щая с кор-                                   накл-ния      1-го л.ед.ч.

                                      Я заставил написать

  основа

  ___|___

       |   |        

         Дю  =   hи          =      л       =         ла        =      н

        Корень   суффикс,           суффикс,       суффикс I          суффикс

                       Образую-           начина-          Прош.вр.           3 л. Ед.ч.

                        Щий глагол       тельного       изъявит.накл.    

                                                    Вида

Он начал строить дом

Рассмотрим отдельно каждое из явлений, относящихся к словообразованию в эвенкийском языке в традиционном значении этого термина.

Большая часть глаголов эвенкийского языка мотивируется существительными, прилагательными и глаголами. Глаголы, мотивированные числительными, местоимениями и наречиями, немногочисленны.

Материальная структура слов эвенкийского языка. Большинство слов эвенкийского языка  морфологически членимы, т.е. в них выделяются морфемы, наименьшие значимые части слова, не существующие, однако, вне состава слова. Несмотря на это, они имеют как бы некоторую лексическую определенность. Например, весьма обобщенное лексическое значение суффиксов существительного –-г, -сāг, -вāг, — кāг, -лта,  –кта  и  др. показывает, что слова, образованные с их помощью, имеют собирательное значение (чука-г  луг, гулэ-сэг селение, гў-ктэ высказанная мысль, слово);  глагольный суффикс –ча/-чэ/,-чо показывает, что совершено действие, отдаленное от момента речи время.

Морфемы по функции в слове определяются как корневые, словообразовательные и формообразующие. Корневая морфема составляет непроизводную и непременную его часть, без которой не могут выявляться другие морфемы, служащие целям словообразования и формообразования. Корень выражает вещественное значение слова и как его часть не имеет тех грамматических признаков, которыми обладает целое слово.

В эвенкийском языке корень довольно часто совпадает с целым словом, т. е. вещественное значение корня совпадает с лексическим значением слова, например: арба- ‘обмелеть’ — арба ‘мель’, агди- ‘греметь’—агди ‘гром’, колто- ‘ударить (кулаком)’— колто ‘кулак’,  бала- ‘ослепнуть’—бали ‘слепой’ и т. д. (Болдырев, 2001, с___ )

Часть слова, выражающая главное значение слова и противопоставляемая формообразующим аффиксам числа, падежа, притяжения, наклонения, времени, лица и т. д., является его основой. Основа может совпадать с корнем, если она не имеет основообразующих аффиксов (непроизводная основа), например в слове му ‘вода’; ср.: мумэ ‘водяной’, мулэ- ‘пойти за водой’, мулэнгки ‘ведро’, мучи ‘содержащий воду’ и т. д. Здесь морфема му- является корнем, повторяющимся в ряде однокоренных, но семантически различных слов. В парадигматическом ряду, который образуют различные формы одного и того же слова, например при склонении слова му ‘вода’ (мувэ ‘воду’, муду ‘в воде’, мудук ‘из воды’ и т. д.), морфема му- является основой, которая выражает основное значение слова и повторяется при изменении форм одного и того же слова. Основа является производной, если в составе ее, кроме корня, имеются основообразую­щие морфемы. К последним относятся, прежде всего, морфемы словообразования, служащие для выражения и изменения лексических значений (мо ‘дерево’, моты ‘лось (букв.: деревоед)’, мома ‘деревянный’, мола- ‘идти за дровами’), а также такие морфемы формообразования, значения которых тесно смыкаются с лексическими значениями, например формы уменьшительности: (сен ‘ухо’, сенкан ‘ушко; серьга’), формы переходности (кэсэ-‘мучиться’, кэсэги- ‘мучить’), формы залога (нгэнэ-, ‘идти’, нгэнэв-‘нести’, ичэ- ‘увидеть’, ичэвкэн- ‘показать, заставить видеть’), формы вида (ичэ ‘увидеть’, ичэсин- ‘взглянуть’) и т. д. Формообразующие морфемы подразделяются на морфемы синтаксического формообразования (реляционные), выражающие отношения между словами (например, формы падежа, принадлежности, наклонения и др.) и морфемы несинтаксического формообразования (деривационные). Последние (например, формы вида, субъективной оценки и др.) не связаны с выражением синтаксических отношений, но имеют общий признак с реляционными морфемами, так как и те, и другие служат целям образования новых форм и в этом отношении противопоставляются словообразующим морфемам.

В эвенкийском языке все словообразовательные и формообразующие морфемы (аффиксы) следуют за корневой морфемой. Аффиксы следуют один за другим в строгом порядке: словообразовательные аффиксы предшествуют формообразующим, которые также располагаются в определенной последовательности; аффиксы более широкого значения предшествуют аффиксам с более узким значением, аффиксы залога, например, предшествуют видовым, за которыми следуют показатели наклонения и времени, лица. Например, слово бэюмэвкэндечэтын ‘они заставляли охотиться на зверя’ разделяется на составляющие его морфемы следующим образом: бэю-мэ-вкэн-де-чэ-тын, где бэю- корень слова (ср.: бэюн ‘крупный промысловый зверь; дикий олень, лось’), -мэ аффикс, образующий отыменные глаголы со значением «охотиться на данного зверя», -вкэн аффикс побудительного залога, -де аффикс несовершенного вида, -чэ аффикс прошедшего времени изъявительного наклонения, -тын аффикс 3-го л. мн. ч. При соединении аффиксы могут видоизменяться в соответствии с фонетическими нормами языка.

В эвенкийском языке имеются аффиксы, которые могут служить как целям произ­водства новых слов, так и целям образования форм слова. Аффикс -нгат является показателем желательного, а также долженствовательного наклонения, например бакангатыв ‘как бы мне найти, я должен найти’, и образует имена существительные (как от глагольных, так и от именных основ), например илангат (из ила- ‘сжечь’) ~- монгат (из мо ‘дерево, топливо’. Аффикс -кūт образует отглагольные существительные с разным значением: улумикūт ‘место охоты на белку; охота на белку’ (улумū-   ‘охотиться   на   белку’).    Имя с  аффиксом  -кūт   может служить также определением,   выражая признак   другого предмета, например хавалкūт столкан ‘рабочий столик’.

Вместе с тем слово в форме на кūт с притяжательным аффиксом, выполняющим роль показателя лица, обозначает долженствовательное действие: эмэкūчин ‘он должен прийти’ (эмэ-  ‘прийти’).

Материальное совпадение некоторых аффиксов при значительном расхождении выражаемых ими грамматических значений могло возникнуть в связи с естественным развитием языка, когда потребность выражения новых значений или оттенков одного значения не обеспечивалась имеющимися в языке средствами. Одна форма в разных словах стала выражать разные или значительно различающиеся грамматические значения.                    

Случаи фузионного соединения морфем в эвенкийском языке немногочисленны и вызываются, как правило, следующими причинами: регрессивной ассимиляцией (даг-рэн ‘переехал реку’, но дак-кэл ‘переезжай реку’; гаг-ду ‘лебедю’, но гав-ва ‘лебедя’; дев-рэн ‘съел’, но дем-нэм ‘я пошел поесть’), усечением основы или корня (орон ‘олень’, но оро-ды ‘олений’; гун-чэ ‘сказал’, но гу-кэл ‘скажи’; ичэсин-денэв ‘я взгляну’, но ичэс-кэл ‘взгляни’; улукū ‘белка’, но улу-мэ ‘пойти белковать’; хунат ‘девушка’, но хун-ил ‘девушки’; экūн ‘сестра’, но экнил ~ экнил ‘сестры’ и т. д.), изменением конечного узкого гласного корня в широкий глас­ный (аси ‘женщина’, но аса-л ‘женщины’; эдū ‘муж’, но эдз-л ‘мужья’), удлинением конечного гласного корня (чука ‘трава’, но чука-г ‘луг’; ирэктэ ‘лиственница’, но ирэктэ-г ‘лиственничник’).                                                                     

Из других способов, посредством которых происходит образование новых слов и форм слов, значительное место в эвенкийском языке занимает использование служебных слов: вспомогательных глаголов (тавичимни бичэв ‘я был кузнецом’, ей омнгопкū бисинне ‘ты забывчив’, этэкэл тандеми ‘перестань ку­рить’, итигаран пэктирэндэвū ‘собрался выстрелить’ и т. д.), служебных имен, в качестве послелогов (самолет додукин ‘из самолета’, урэ угūдэлūн ‘над горой’, мō дагадун ‘около дерева’ и т. д.), союзных слов (Гулэсэгтыкū дагамаран тадук дэрумкичиллэн  ‘Подошел к селению, затем стал отдыхать’; Си дэручэс, тарит аран-аран нгэнэденни ‘Ты устал, поэтому идешь едва-едва’); слов-уточнителей (элгэвумнū-асū ‘проводница (букв.: ‘проводник-женщина)’, мōты-энūн ‘лосиха (букв.: лось-мать)’ и т. д..

Как способ выражения грамматических значений используется также интонация, она связана с предложением. При помощи интонации, в частности, различаются предложения по цели высказывания, выражается различный характер связи при сочинении и подчинении предложений; посредством интонации и пауз все предложение делится на отдельные по значению части — синтагмы.

Порядок слов в предложении может являться одним из спо­собов выражения синтаксических отношений между членами предложения: например, одно и то же слово в зависимости от своего места в предложении служит определением или сказуе­мым (хэгди гулэ ‘большой дом’, гулэ хэгди ‘дом большой’).

Способ фонетического чередования звуков в корне используется как в грамматических, так и в лексических целях. Посредством чередования широких гласных а, э, о с узкими и, у выражается различие видовых значений (усэндэ- ‘бросить’ — усэнду- ‘бросать’, унгкеро- ‘поклониться’ — унгкеру- ‘кланяться’, деромо ‘украсть’ — дероми- ‘красть’). Посредством чередования выражается значение переходности и непереходности (олго-‘высохнуть’ — олги- ‘высушить’, дегды- ‘зажечь’ — дегдэ ‘сгореть’, локо- ‘повесить’ — локуча- ‘висеть’ и т. д.). При помощи чередо­вания гласных образовались слова с новым значением (энгтэ-‘реветь (об олене-самке)’ — энгты- ‘реветь (об олене-быке), нэнэ-‘пройти’ — нгэну- ‘вернуться’, би- ‘быть, жить’—бу- ‘умереть’ и т. д.).

Способ сложения основ используется для выражения производных лексических значений, причем большинство слов, образованных путем сложения, относится к глаголам. Компонентами, составляющими сложный глагол, обычно являются основы так называемых образных слов с аффиксом —с или —р и основа глагола о- ‘сделать, стать’: богисо- ‘вздрогнуть’, дерисо- ‘мель­кнуть’, мисо- ‘скрыться’ и т. д., бачэро- ‘соскользнуть’, лупуро-‘пройти сквозь’, нэптэро- ‘разгладить’ и т. д. Значительно меньше производных сложных слов является именами существительными или числительными: дыннанна ‘шкура с головы зверя’ «дыл ‘го­лова’ + нанна ‘шкура зверя’), умуннэлэкэ ‘одиннадцать’ (< умунди ‘одним’ + (хэ)лэкэ ‘лишний’) и т. д.

Способ редупликации встречается чаще всего в наречиях, звукоподражаниях: аран-аран ‘едва-едва’, туги-туги ‘так-так’, ку-ку, ‘ку-ку’, чи-чи (передает щебет). Посредством редуплика­ции могут быть образованы новые слова: дулин-дулин ‘середина’ (от дулин ‘половина’). Редуплицироваться могут не только основы, но и аффиксы: аямама ‘очень хороший’, хэгдымэмэ ‘очень большой’ аякакан ‘хорошенький’.

Пример супплетивизма корней имеем в склоняемых формах личных местоимений 1-го и 2-го л. ед. и мн. ч.: би ‘я’, но минду ‘мне’, миндулэ ‘ко мне’, миндук ‘от меня’ и т. д.; бу ‘мы’., но мунду ‘нам’, мундулэ ‘к нам’, мундук ‘от нас’ и т. д.

Примерами супплетивизма основ служат также формы множественного числа некоторых имен существительных: ге ‘товарищ’, но дял ‘товарищи’.

Важнейшие научные результаты работы по проекту. Материалы словаря показывают, что словообразование в эвенкийском языке является не только средством обогащения его словарного состава, оно показывает и морфологический состав уже имеющихся в языке слов. В период с  2009 по 2011 г г. было проанализировано примерно 1500 словообразовательных гнезд.

Словообразование и анализ эвенкийских слов по составу дают возможность вести углубленную, теоретически обоснованную работу над правилами орфографии, которые еще не разработаны для эвенкийского языка. В настоящей работе словообразовательная система эвенкийского языка лишь относительно стабильна. Языкотворческий процесс в языке не прекращается.

В языке глагольное словообразование по характеру производящей основы бывает внутриглагольное  (от глагольных основ) и отыменное (от основ именных частей речи).  Как показывают материалы, эвенкийские глаголы весьма емки в смысловом отношении, часто многозначны (колболидя-ми оглядеться, озираться; посматривать; акчу-ми 1) рваться (к чему-л.), 2) тосковать после отъезда кого-л.), могут использоваться в переносном значении, богаты синонимикой, примеры: имэннудеми, имэннэдеми, имэннэвдеми, топчиладеми, сапункилгэдеми «застегивать»; нодадеми, нодудями, усэндэдеми, усэгэтчэми «перебрасывать»  и  т.д.  Выразительность эвенкийского глагола достигается широким использованием различных видовых и залоговых  аффиксов: бэю/мэ/ми «пойти на охоту»,  бэю/син/ми «отправились охотиться», бэю/ктэ/ми «охотится», бэю/ктэ/мэлчэ/ми «быстро поохотится» и т.д. Как видно, глагольное словообразование тесно связано с категориями вида и залога и поэтому образование видов включается в общую систему глагольного словообразования. Примеры: авгара здоровье, здоровый; авгара/ми 1) поправиться; выздороветь; вылечиться; 2) зажить (о ране); 3) лечить; авгара/в/канн/ми  вылечить; заставить вылечиться; авгара/в/ми быть вылеченным; авгара/н/му/ми быть вылеченным; авгара/лды-  выздороветь; авгара/мат- выздоравливать; авгара/му/де/ми  хотеть выздороветь; авгара/п/канн  заставить выздороветь и т.п. 

Глаголы, образованные от именных основ, представляют весьма многочисленную группу. Образование глагольных основ с новым лексическим значением от именных основ осуществляется посредством специальных аффиксов.  Кроме продуктивного аффиксального способа образования глаголов, в языке существуют и непродуктивные  — способы сложения и флексия. 

Глагольное словообразование  в эвенкийском языке тесно связано с категориями вида и залога, и поэтому образование видов включается в общую систему глагольного словообразования. Примеры: авгара здоровье, здоровый; авгара/ми 1) поправиться; выздороветь; вылечиться; 2) зажить (о ране); 3) лечить; авгара/в/канн/ми  вылечить; заставить вылечиться; авгара/в/ми быть вылеченным; авгара/н/му/ми быть вылеченным; авгара/лды-  выздороветь; авгара/мат- выздоравливать; авгара/му/де/ми  хотеть выздороветь; авгара/п/канн  заставить выздороветь и т.п.

Словарь представляет словообразовательную систему эвенкийского языка. Заглавные слова расположены в словаре в алфавитном порядке, объединенных в гнезда. В качестве заглавных слов в Словарь включены: 1) общеупотребительная лексика эвенкийского литературного языка. Материальной базой для этого послужила картотека сектора эвенкийской филологии ИГИиПМНС СО РАН.

В период с 2009 по 2011 гг. в соответствии с календарным планом совершены экспедиционные поездки и командировки в места компактного проживания эвенков:  в Эвенкию, Бурятию, Внутреннюю Монголию (КНР), Иенгру Нерюнгринского района РС(Я) для сбора языкового и фольклорного материалов эвенков, также командировка в Москву для работы в библиотеке теме проекта.

Исходными выступают наиболее употребительные слова эвенкийского языка. Практически каждое из них является стилистически нейтральным и широко употребительным. Большинство из представленных в начале словарных статей являются непроизводными. Это означает, что именно от этих ключевых слов образуются с помощью суффиксов многие другие. 2) Новые слова, возникшие с помощью различных словообразовательных суффиксов. 3) Широкоупотребительные фонетические или морфологические варианты слов, которые уже стали литературной нормой и традиционно включаются в словари.

В Словарь не включаются: 1) слова из русского языка, которые используются в разговорной речи эвенков или в печати на эвенкийском языке единично и больше не повторяются; 2) искусственные новообразования, не получившие «гражданства» в языке, а также неологизмы отдельных писателей; 3) диалектные слова, их фонетические и морфологические варианты, не получившие широкого распространения в источниках.; 4) формы слов, не являющиеся литературными.

Словник Словаря делится на две большие группы слов: производные глагольные основы, образованные при помощи суффиксов от именных основ и производные глагольные основы, образованные при помощи суффиксов от глагольных основ. Приведем пример из словаря:  от именной основы

I. — Л —

ЛАБГАН ледяной затор на реке

ЛАБГАН/МИ нагромоздиться (о льдинах)

ЛАВНАН место, покрытое ягелем (оленьим мхом)

ЛАВЛА/МИ пастись на лишайнике (об оленях)

ЛАВСА  лапша

ЛАВСА¢/МИ готовить лапшу

ЛАВСА/ТЫ/МИ есть лапшу

ЛАЛБУКА мох

ЛАЛБУКА/ЛА/МИ отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/МИ отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАМА    испорченная рыба, мясо; ягоды,  тронутые морозом

ЛАМА/МИ  протухнуть (о рыбе, мясе); стать водянистым (о ягодах); устать, ослабнуть, раскиснуть (о человеке)

ЛАМБА вьюк, навьюченный без седла

ЛАМБА/МИнавьючить вьюк без седла

ЛАМБА/В/ЛА/МИ наброситься, лечь поперек чего-либо

ЛАМБА/В/ЛАКАН/МИ набросить что-либо мягкое, длинное, широкое на твердый предмет

ЛАМБАРА лопух; колючка лопуха

ЛАМБАРА/МИ прилипнуть к чему-либо; зацепиться за что-либо шершавое

ЛАМБАРА/ЛДЫ/МИ слипнуться; срастись (о костях)

ЛАМБАРАН-МИ наклеить

ЛАМУС южный, теплый ветер; глубокий снег, при котором прекращается охота с собакой на пушного зверя; плохая погода

ЛАМУС/МИ дуть теплому южному ветру; выпасть глубокому снегу

ЛА¢ пасть-ловушка на зверя

ЛА¢/ЛИ/МИ наладить слопец (ловушку)

ЛА¢И/МИ открыть (пасть—ловушку)

ЛА¢И/¢/МИ сделать ловушку

ЛА¢И/В/МИ открываться, приподниматься (от ветра)

ЛА¢АРА беззубый

ЛА¢А/МИ сломать зуб

ЛАПКИ засунутая ветка (в засек или между двумя ветвями – дорожный знак)

ЛАПКИ/МИ засунуть в засек ветку – дорожный знак; зажать что-либо между двумя предметами

ЛАПКУ засунутая ветка (в засек или между двумя ветвями – дорожный знак)

ЛАПКУ/МИ засунуть в засек ветку – дорожный знак; зажать что-либо между двумя предметами

ЛАПКУ/ЧА/МИ торчать (обычно о дорожном знаке); быть зажатым (между ветвями), прищемленным, воткнутым (за ветку)

II. От глагольной основы 

— Л —

ЛАБГАН/МИ нагромоздиться (о льдинах)

ЛАБГАН/ДЯ/РА громоздятся (о льдинах)

ЛАВЛА/МИ пастись на лишайнике (об оленях)

ЛАВЛА/ВКАН/МИ заставить пастись

ЛАВЛА/ДЯ/РА пасутся на лишайнике (об оленях)

ЛАВСА¢/МИ  готовить лапшу

ЛАВСА/ТЫ/МИ есть лапшу

ЛАВСА/МУ/МИ пахнуть лапшой

ЛАВСАҤ/МУКАН/МИ заставить делать лапшу

ЛАВСА/ТЫ/ДЯ/РА едят лапшу

ЛАВСА/ТЫ/Л/ЛА начали есть лапшу

ЛАВСАҤ/МАЛЧА/РАН быстро сделал лапшу

ЛАЛБУКА/ЛА/МИ отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/ВКАН/МИ заставить отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/ЛДЫ/МИ вместе отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/ДЯ/РА отправиться за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/СИН/ЧЭВ отправился за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАЛБУКА/ЛА/С/ЧА/Л отправились за мхом; собирать мох для дымокура

ЛАМА/МИ  протухнуть (о рыбе, мясе); стать водянистым (о ягодах); устать, ослабнуть, раскиснуть (о человеке)

ЛАМА/ВКАН/АН дать протухнуть (о рыбе, мясе); стать водянистым (о ягодах)

ЛАМА/РАН устать, ослабнуть, раскиснуть (о человеке)

ЛАМА/Л/ЛАН начал уставать

ЛАМА/ҤНА/М обычно устаю

ЛАМА/МАЛЧА/М быстро устал

ЛАМБА/МИ навьючить вьюк без седла

ЛАМБА/В/ЛА/МИ наброситься, лечь поперек чего-либо

ЛАМБА/В/ЛА/КАН/МИ набросить что-либо мягкое, длинное, широкое на твердый предмет

ЛАМБА/В/ЛА/ДЕ/М набросить что-либо мягкое, длинное, широкое на твердый предмет

ЛАМБА/В/ЛА/ҤНЭ/М обычно набросить что-либо мягкое, длинное, широкое на твердый предмет

ЛАМБА/В/ЛА/МЭЛЧЭ/М быстро набросить что-либо мягкое, длинное, широкое на твердый предмет

ЛАМБАРА/МИ прилипнуть к чему-либо; приклеиться

ЛАМБАРА/ВКАН/МИ склеить, приклеить

ЛАМБАРА/ЛДЫ/МИ слипнуться; срастись (о костях)

ЛАМБАРА/Н/МИ наклеить

ЛАМБАРА/ҤНА/РА обычно наклеивают, приклеивают

ЛАМБАРА/МАЛЧА/РАН быстро приклеился, склеился

ЛАМБАРА/РАН приклеился

Научная и практическая значимость. Материалы словаря показывают, что словообразование в эвенкийском языке является не только средством обогащения его словарного состава, оно показывает и морфологический состав уже имеющихся в языке слов. Словообразование и анализ эвенкийских слов по составу дают возможность вести углубленную, теоретически обоснованную работу над правилами орфографии, которые еще не разработаны для эвенкийского языка. В настоящей работе отмечается, что  словообразовательная система эвенкийского языка лишь относительно стабильна. Языкотворческий процесс в языке не прекращается

Список использованной литературы.

Болдырев Б.В. Эвенкийский язык. Морфология. Новосибирск, Наука, 2001.

Булатова Н.Я.  Говоры эвенков Амурской  области. Л., Наука, 1987.

Василевич Г.М. Эвенкийско-русский словарь. С приложениями и грамматическим очерком эвенкийского языка. М., 1958.

Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. М., 1962.

Колесникова В.Д. Основные черты фонетики и морфологии подкаменно-тунгусских говоров// Ученые записки ЛГПИ им. Им. А.И. Герцена, фак-т народов Севера. Л., 1954. Том 101, с. 29-49.

Константинова О.А. Эвенкийский язык. Фонетика и морфология. М.-Л., Наука, 1964.

Лебедева Е.П., Константинова О.А., Монахова И.В. Эвенкийский язык. Л., Просвещение, 1985.

Русская грамматика. М., Наука, 1980.

Харанутова Д.Ш. Новые аспекты в изучении словообразовательной системы бурятского языка. Улан-Удэ, Изд-вл БНЦ СО РАН, 2011, с.54-67.

Ширшов И.А. Теоретические проблемы гнездования. М., Прометей, 1999.